Сеть Петровского. Часть 2 - Евгений Сергеевич Калачев

вглубь полутемного помещения, — вот только с верой у нас всегда были натянутые взаимоотношения…

Десять минут, которые тот странный тип провел в другом конце комнаты, показались Фролову вечностью. Человек показался в проеме между шкафами и поманил Петровского пальцем. Тот поднялся со своего места и подошел. Через секунду они скрылись с другой стороны стеллажей. Фролов на цыпочках подошел поближе, пытаясь услышать их разговор.

— Что скажешь? — негромко спросил Петровский.

— Сотня, — прошелестел в ответ голос неприятного типа.

— А не много?

— А не мало? Дело-то, Костик, непростое… я соглашаюсь только потому, что знаю тебя. И поверь, это более чем по-божески. Сотня…

— Ладно, я тебя понял.

К изумлению Фролова в голосе Петровского послышалось практически смирение. Похоже, с этим странным типом он считался. И даже, кажется, побаивался… не укладывалось в голове. В мире есть люди, которых Костик Петровский опасается. Вот только от этого становилось еще больше не по себе. Насколько же страшными должны быть эти люди, если даже бывший рэкетир Алан при жизни вызывал у Петровского лишь презрительную ухмылку? И откуда их Костик вообще знал таких людей? Фролова против воли передернуло.

Спустя пять минут Петровский и странный тип со шрамом на лице показались из-за шкафов.

— Все, уходим, — коротко распорядился Петровский.

Когда они вышли в коридор, Фролов, вновь оглядевшись, закрыл дверь ключом. Все оставшееся время по пути до своих машин они молчали. Даже не пожав на прощание руки, удостоив их лишь короткого кивка, странный тип сел в старенькую иномарку и быстро уехал. Фролов проводил машину взглядом и посмотрел на Петровского.

— Нужно сделать еще один дубликат твоего ключика, — сказал тот, глядя на приятеля.

— Будет тебе дубликат, — мрачно пообещал Фролов, — только мне непонятно, как ты собираешься вынести из архива такое количество дипломов на глазах изумленной публики!

— Я же сказал: техническая часть за мной! — протяжено проговорил Петровский.

— Костик! — Дмитрий очень серьезно посмотрел на своего приятеля, — кто это был? — он указал глазами туда, где минуту назад скрылась машина странного типа со шрамом на скуле. Петровский, проследив направление, криво ухмыльнулся и поманил Фролова пальцем. Тот наклонился к нему.

— Волшебник, — прошептал Петровский, издевательски кивнув головой.

***

До дома Макаров теперь добирался на автобусе. Такси стало непозволительной роскошью. Нет, деньги пока еще оставались, пожалуй, даже приличная сумма… да вот надолго ли их хватит? По идее, у него должна была быть определенна доля в «общаке». Доля грязных и мерзких денег. Сможет ли он заставить себя опять пойти с ними на диалог и вновь прикоснуться к этим деньгам? Вряд ли.

Сергей поднялся на свой этаж и открыл дверь своим ключом. Куртку он просто повесил на крючок, сумку швырнул в угол комнаты.

— Привет, Сереж! — мама Анна Александровна знала, что никто другой прийти сюда просто не мог.

— Привет, мам, — устало сказал Макаров, войдя в зал.

— Как там у тебя дела? — заботливо осведомилась мама, — я там, кстати, приготовила твой любимый бифштекс! — она улыбнулась сыну.

Глядя на добродушно улыбавшуюся мать, Макаров едва не расплакался. Как было сказать ей, что вскоре все вернется на круги своя? Вернется к тому, откуда началось…

— Дела по-разному, мам, — взяв себя в руки, Сергей ответил как можно более спокойно.

— Диплом-то пишешь уже? — спросила мама.

— Потихоньку, — соврал Макаров. Ни к чему ей было знать, как сегодня студенты «пишут» дипломы, — мам, я… мне надо тебе кое-что сказать. В общем… — он замялся, — тут возникли кое-какие проблемы. По работе…

Сергей сглотнул и посмотрел в окно, за которым уже начало смеркаться. Мама придвинулась поближе и погладила его по руке.

— Говори, сыночек! — сказала она, — ты же знаешь, что я всегда тебя поддерживала. И сейчас поддержу…

— Ну, в общем… — Сергей старался только не смотреть матери в глаза, — в общем, с фирмой у Петровского неприятности. Ну, той где я работаю…

— У Кости? — уточнила мама, приподняв брови, — что у него случилось?

— Да там долго объяснять, — уклончиво ответил Макаров, — ну, в бизнесе же свои законы. Бюрократия, чиновники, все такое… в общем, фирму скоро могут совсем закрыть. И тогда я опять останусь без работы… вот, — Сергей опустил глаза в пол.

— Жалко, конечно, — мама понимающе кивнула, — и жалко, что у Кости так получается. Ну… хотя, может еще и ничего? — оптимистично предположила она, — может, все еще и образуется, ты же не знаешь наверняка…

— Да нет, мам, — Сергей покачал головой, — боюсь, что это реально конец. Ни сегодня-завтра Костина фирма прекратит свое существование…

Мама встала и подошла к шкафу, ища что-то на полках.

— Жалко мальчишку, — констатировала она, — похоже, задавили его…

— Нас лучше пожалей… — пробурчал Макаров себе под нос.

— Что-то? — спросила мама, не оборачиваясь, продолжая усиленно что-то разыскивать, — да куда же я их…

— Я говорю, сам сожалею! — поправился Макаров, — в общем, я просто говорю тебе, потому что считаю, ты должна быть в курсе. Боюсь, я вскоре опять стану безработным…

— Мы справимся, — мама, наконец, нашла, что искала и обернулась, ободряюще улыбаясь Сергею, — раньше как-то справлялись и теперь справимся. Да и учиться осталось чуть больше года, у нас обязательно все будет хорошо, Сережа! — она села рядом с ним и только теперь Макаров увидел в ее руках какую-то средних размеров коробку.

— Это что? — с легким удивлением спросил он.

— Я сильно дорогие, конечно, не могу купить, — начала мама, — но мне сказали, что это сейчас модные. Забыл, какой сегодня день? Совсем, сынок, заработался? — мама добродушно и одновременно немного грустно улыбнулась, протягивая ему коробку, — с днем рождения, сыночек!

Сергей в растерянности взял презент из ее рук.

— А ведь точно! — проговорил он, — а я и забыл совсем. Правда, заработался… да и отмечать как-то…

Он открыл коробку, в которой лежали наручные часы. Не «Швейцария» стоимостью, как автомобиль, конечно, но тоже не из дешевых. Сергей посмотрел на мать.

— Мам… — начал он, — ну не надо было! Это же дорого!

— Я просто хотела хоть раз в жизни сделать тебе что-то действительно приятное! — негромко сказала мама, — вот, откладывала и накопила. Возьми пожалуйста, Сережа. Мне будет приятно…

Макаров бережно взял часы и надел их на руку. Они сидели, словно влитые.

— Спасибо, мам… — прошептал Макаров, — я очень тебя люблю. Прости меня, если когда-то обидел…

Он крепко обнял маму, изо всех сил стиснув зубы, чтобы не расплакаться, стыдливо глядя куда-то в стену.

***

Вика достала из пачки тонкую сигарету и закурила, пуская во все стороны дым.

— Ну что, подруга, колоться будешь? — осведомилась она, глядя на Юлю, — я же вижу: на тебе лица нет! Козел какой обидел или предки опять?

— Вик… — Юля покачала головой, — я, короче, вообще не знаю, как сказать…

— Как